Actions

Work Header

Закат

Summary:

Любой день когда-нибудь заканчивается.

Work Text:

Плетёное кресло жалобно скрипит, когда он падает в него всем весом. Ноги уже совсем не те. И не только ноги. Морган всё время смеётся над его жалобами и говорит, что папочка у неё ещё ого-го. Смешная. И дети, конечно, все в неё.

― Деда, а деда, а это правда, что когда-то люди на Луну не летали?

― И даже в космос?

― Эд, ну ты дурак? Луна и есть в космосе!

― Сам ты дурак, Гарольд. Дядя Тор сказал, что Луна не космос! Какой это космос, если он туда на Молоте долететь может.

― Дядя Тор не человек, что он понимает! Так ведь, деда?

― Вы опять не даёте дедушке отдохнуть, маленькие негодники?

― Оставь, Магуна, ― качает головой Тони. ― На том свете наотдыхаюсь. Скоро уж.

― Да ну тебя, ― отвечает та и целует его в совершенно уже седую макушку.

По правде говоря, он сейчас только и может, что отдыхать. Работает теперь молодёжь. Морган ― ведущий инженер в НАСА. Питер нынче руководит собственной биоинжиниринговой фирмой. Дочка Лэнга развивает технологию Пима и владеет крупнейшей сетью доставки ― дроны закупают у «Старк Индастриз». Лайла Бартон возглавляет благотворительный фонд, Нейт метит в новые Фьюри: крёстная неплохо его натаскала, пока ещё была жива. Сколько уже, года три, как Наташи не стало? Тони скучает по их пятничным созвонам. Но ничего не поделаешь. Всем им пора уходить ― освобождать дорогу молодым и деятельным.

Мальчишки убегают погонять мяч на заднем дворе, и Тони провожает их взглядом. Никогда в жизни не представлял себя дедушкой, но, кажется, неплохо справляется с этой ролью. Интересно, справился бы с ней Говард? Как знать. Тони давно не вспоминает отца. Разве что по годовщинам. О матери думает чаще. Верит, что она бы им гордилась. Не Железным человеком, не супергероем, которым он был, ― именно им. Человеком, которым он сумел стать вопреки ― или благодаря ― всему.

Ноги снова мёрзнут, и Тони привычно уже укрывает их пледом, который теперь всегда висит на подлокотнике его кресла. Старый клетчатый плед с пятнами от травы (пикники с Морган), ягод (близнецы торопились угостить дедушку ежевикой), кофе (когда ему ещё можно было пить кофе) и мазута (какой-то неудачный эксперимент Питера, когда он помогал Морган со школьным проектом по химии). Неприглядный, почти безобразный, он был Тони милее всех махровых, флисовых и нанопледов вместе взятых, потому что в этих пятнах и бережно зашитых рукой Пеппер дырках хранилась история самых счастливых лет его жизни ― лет, прожитых после того, как бремя прошлого покинуло его плечи вместе с бронёй. Гарольд с Эдвином обожали играть с ним в игру «на что похоже это пятно» и не переставали его удивлять, находя в побуревших кляксах всё: от зайцев и собачек до далёких туманностей и очертаний острова Бали.

Тони бездумно поглаживает колючую шерсть на своих коленях и не сразу замечает, когда по другую сторону столика садится в кресло доктор Стрэндж.

― Привет, Тони.

― Здравствуй, Стивен.

Стрэндж всё тот же, что и тридцать лет назад, только с титулом Верховного мага да глаза темнее. Печальнее. О своих мистических делах никогда не рассказывает, говорит, мол, хватит с него тревог, их мир в безопасности ― и это всё, что Тони нужно знать. Тони и не спорит. Тони верит, кивает и выбирает один из сжатых кулаков Стивена.

― Белые начинают и выигрывают, ― улыбается он, глядя на пешку цвета слоновой кости в раскрытой ладони, и начинает искать очки.

Стивен взмахом руки ставит шахматную доску со всеми фигурами на стол между ними, затем приподнимается и, перегнувшись через столик, осторожно достаёт очки из его нагрудного кармана. Нынче Тони то и дело теряет очки и носовые платки, но каким-то чудом умудряется обыгрывать Стивена три раза из пяти. Ну, когда не засыпает посреди игры. Тони подозревает, что тот ему попросту поддаётся, но всякий раз Стивен это яростно отрицает. «Просто стратег из меня неважный», ― повторяет он. Лукавит или слишком строг к себе ― Тони не знает, но «неважному стратегу» он бы не доверил защищать их мир, а Стивену ― верит, безоговорочно, больше, чем самому себе.

Тони передвигает пешку, едва не роняя слона. Стивен делает вид, что не замечает. Наверное, с голографическими шахматами, которые он смог бы передвигать взглядом, игралось бы проще, но старые добрые кость и дерево придают уюта этим редким вечерам. Должно быть, это и есть старость ― ценить уютную тишину и уютный гомон домочадцев.

― Останешься на ужин?

― Пожалуй, ― кивает Стивен, размышляя над своим ходом.

― Вот и правильно. Пеппер сегодня с утра хлопотала над своим фирменным пирогом с ревенем.

― Пирог с ревенем от Пеппер ― это мат в два хода, ― усмехается Стивен и почему-то в эту минуту выглядит на все свои… сколько ему? Меньше, конечно, чем Тони, но тоже немало, несмотря на нестареющее тело.

Близнецы, завидев гостя, с визгом бегут обратно на веранду, здороваются наперебой и замирают у стола, жадно наблюдая за игрой. Удивительно, как эти сорванцы и непоседы могут почти неподвижно провести возле них со Стивеном час, а то и два, пока идёт очередная партия.

В этот раз они со Стивеном заканчивают вничью ― наступает время ужина. Муж Морган в отъезде, зато приехал Пит.

― Привет, Тони! Стивен! Какой сегодня счёт?

― Ничья.

― Два-два, ― отвечают они одновременно.

Из дома выкатываются два бота, располагаются друг напротив друга на свободном пространстве веранды, а через секунду образуют стол ― достаточно большой, чтобы вместить всех. Тони пробует подняться с кресла, и Питер хватает его за вытянутую вперёд руку, тянет на себя и легко вздёргивает на ноги, помогая устоять. Придерживая, доводит до стола и придвигает широкий стул с подлокотниками. Другие Тони нынче не годятся.

Наверное, он должен расстраиваться из-за того, в какую развалину превратился, что даже эти три несчастных метра не может пройти без чужой помощи, но почему-то не расстраивается. Его вполне устраивает старость. Питер предлагал ему свою сыворотку ― они совместно с Брюсом давно уже создали, протестировали и запатентовали формулу, сходную с сывороткой Эрскина, только направленную на усиление регенеративных способностей организма и укрепление костной, мышечной и сосудистой систем. Никакой суперсилы и прочих суперсолдатских «плюшек», только крепкое здоровье и долголетие. Пеппер вот приняла ― и замечательно себя чувствует. Он отказался. Они с Морган даже поругались из-за этого, но Тони остался непреклонен. От смерти лекарства нет, а свою он и так слишком много раз обманывал. Теперь он её ждёт. Морган ещё слишком молода, смерть её пугает. Но однажды, он надеется, она поймёт его выбор.

Юным душам родители часто видятся незыблемой опорой, и кажется, что без них мир рухнет. Но мир не рушится ― Тони проверял. Напротив, сейчас мир устойчив как никогда, и сегодня герои в костюмах ― лишь кадры кинохроники да персонажи комиксов и мультфильмов. Потому что мир держится не на супергероях ― он стоит благодаря миллионам тех, кто каждый день несмотря ни на что делает свою работу. Учит, лечит, строит, проектирует, заботится, выращивает, чистит и делает ещё миллион необходимых вещей. Супергерои не более чем винтики этой огромной системы, которые очень мало что могут на самом деле. Он знает ― он был одним из них.

Неутомимая Пеппер пытается накрывать на стол, но дети в этом доме сущие тираны.

― Мама!

― Миссис Старк!

Морган отбирает у матери стопку тарелок, а Питер подводит её к столу и усаживает на стул рядом с Тони.

― Посиди с нами, Пеп, ― просит Тони, накрывая её руку своей. Та в ответ улыбается и сжимает его ладонь.

Стивен делает небрежный взмах, и посуда сама собой разлетается по местам. Гарольд с Эдвином восторженно хлопают и просят доктора Стрэнджа научить их хотя бы маленькой-премаленькой магии. Тот показывает им традиционный фокус с монеткой, пока Морган с Питером выносят из кухни блюда. Последним в центр стола торжественно ставят пирог с ревенем.

Ужин пролетает незаметно. Тони ест мало, аппетита нет совсем. Зато жадно смотрит и слушает. Гарольд с Эдвином рассказывают о недавнем походе с папой на речку, размахивают руками, перебивают друг друга и елозят так, что вот-вот дырки в стульях протрут. Морган пытается их урезонить, но куда там. Сама Морган делится идеей новой орбитальной станции, на которую можно было бы перенести часть неэкологичных производств. У Питера в лаборатории новый и весьма перспективный стажёр. Правда, немного неловкий: умудрился в первый день приклеить руку босса к столу, ― но старательный и полный энтузиазма. Тони, посмеиваясь, замечает: «Кого-то он мне напоминает», ― но Питер делает вид, что не понял намёка. Стивен всё больше молчит. Пеппер тоже предпочитает слушать и только расспрашивает подробнее.

Когда они встают из-за стола, небо уже почти лиловое.

― Проводить вас в дом, Тони?

― Лучше помоги дойти до кресла. Хочу посидеть ещё немного. Закат сегодня очень уж красивый.

Питер доводит его до кресла и укрывает пледом, плотно закутывая ноги. Затем зажигает керосиновый фонарь и ставит на столик.

― Так?

― Да, Питер, спасибо.

― Хорошо. Тогда я поеду, пожалуй. Доброй вам ночи, Тони, миссис Старк, Стивен. Пока, Морган.

― До встречи, Пит, ― машет ему Морган рукой и подводит клюющих носом близнецов: ― Скажите дедушке спокойной ночи.

― Спокойной ночи, деда, ― отзываются те в унисон, по очереди целуют Тони в щёку, затем прощаются с бабушкой и плетутся в спальню.

― Доброй ночи, пап, мам, ― повторяет за сыновьями Морган и идёт укладывать их спать.

― Пойду, сделаю тебе чаю, ― говорит Пеппер и уходит.

― Что ж, мне тоже пора. Спасибо за приятный вечер, Тони.

― Спасибо тебе за компанию, Стивен, ― отзывается Тони, а когда тот надевает на пальцы двойное кольцо, окликает его, повинуясь внезапному порыву: ― Стивен… ты ведь защитишь их? Если что?

Стивен замирает на миг, затем улыбается непривычно мягкой улыбкой, наклоняется и пожимает его руку.

― Мог бы и не спрашивать. Не беспокойся ни о чём. Отдыхай.

Интересно, это игра света или глаза Стивена сегодня ещё печальнее, чем обычно?

Портал закрывается в тот момент, когда на веранду выходит Пеппер с его травяным чаем.

― Спасибо, дорогая. Посидишь со мной?

― Конечно, Тони. Я скоро приду.

Тони провожает её взглядом до двери, а потом долго смотрит на багряные всполохи вдоль горизонта. Наблюдает, как тускнеют краски, как в неравной схватке света и тени медленно разливается чернота, и думает о том, что, какой бы тёмной ни казалась ночь, завтра наступит новый день. Обязательно.

Кружка-непроливайка с травяным чаем выскальзывает из пальцев, но её стука Тони уже не слышит.

***
Пеппер выходит обратно на веранду и замирает в дверях. Затем, опомнившись, придвигает соседнее кресло поближе к Тони, ставит на столик упавшую кружку и садится рядом. Сжимает в ладонях безвольную руку.

Завтра будет новый день. А пока она ещё немного побудет сегодня.