Chapter Text
– Ну ради меня, пожалуйста! У нас есть, кстати, повод, чтобы станцевать, – Джаред продолжает настаивать, выкладывая последний козырь. Хоть он и не хотел сообщать об этом вот так.
– Да, удиви меня, – ехидно хмыкает Дженсен.
– Я поступил.
Возникает пауза, прежде чем Дженсен чуть ли не прыгает на него от радости, обвивая руки вокруг шеи. Джаред абсолютно не ожидает от него такого, поэтому начинает ржать, как только восстанавливает дыхание.
– Воздержись только от «я-же-говорил», – просит он, всё ещё посмеиваясь, кода Дженсен отстраняется и смотрит слегка неловко.
Такая реакция безумно приятна, Джаред знал, что Дженсен обрадуется, что тот хочет поехать в Хьюстон вместе. Он просто не думал, что настолько.
– Успокоился?
Дженсен кивает, и Джаред снова протягивает ему руку.
– А теперь потанцуешь?
Смешно смотреть, как Дженсен пытается решить – поддаться на просьбу или нет. Джаред смотрит ещё более умоляюще, и тот наконец-то соглашается, перебарывает смущение. Джаред сам старается не обращать внимания на все взгляды, которые на них бросают, когда он обнимает Дженсена за талию, а тот кладёт руки ему на плечи.
Удивительно, но они начинают двигаться довольно слаженно. Дженсен поворачивает голову в сторону, возможно пытаясь спрятать румянец на щеках, и кивает кому-то. Джаред видит, как Данниль показывает им большой палец, высовываясь из-за спины Тома. Он посмеивается, поворачивает лицо Дженсена обратно к себе, обхватывая его подбородок двумя пальцами. Нечего отвлекаться. Дженсен поднимает на него взгляд, и Джаред приближает своё лицо близко к его, но не целует, по крайней мере, сейчас, просто прислоняется лбом ко лбу и прижимается всем телом ещё ближе. Так можно чувствовать дыхание Дженсена на своих губах, прикрыть глаза и наслаждаться моментом.
Джаред никогда не думал, что он такой фанат всякой романтики. Дженсен заметно расслабляется и даже чуть приглашающе отклоняет голову в сторону, когда Джаред утыкается носом ему за ухо, по пути поцеловав в подбородок. Когда они так близко, он всегда лучше чувствует Дженсена – его состояние, даже сердцебиение. Он не раз говорил об этом Дженсену, но тот на это только занудно, будто строчку из лекции читает, отвечал ему, что это из-за их связи, и с Сэнди такого не было, потому что они никогда не доходили до конца, и та не была его парой. Но сейчас Джаред чувствует, что с каждым разом что-то меняется в его ощущениях. И Дженсен меняется. Даже сердце того бьётся странно, будто эхом отражается. Наверное, повторяет ритм его собственного. Типа, выражение «одно сердце на двоих» вполне себе буквальное. Или там было про дыхание? Дженсен спокоен и умиротворён, но этот стук…
Джаред, чуть нахмурившись, ещё пытается понять, что не так, а потом ему кажется, что он падает куда-то далеко и глубоко – паника охватывает его, даже мысли невозможно собрать в кучу. Он отодвигается от Дженсена, смотрит ему в глаза, такие большие, испуганные и зелёные. Вот чёрт.
– Что? Джаред?
Дженсен смотрит на него непонимающе, переводит взгляд вниз – похоже, решил, что случайно наступил на ногу. Джаред только качает головой, собираясь сказать, как есть: «Люблю тебя, сукин сын!». Вместо этого он просто притягивает Дженсена обратно, ещё сильнее обнимает, стараясь совсем уж не задавить его.
– Ничего. Просто, кажется, я сегодня сорвал джек-пот.
Дженсен не отвечает, видимо, привык к странностям, которые он иногда вытворяет. Оно и к лучшему, он наверняка будет паниковать тоже, а так есть хоть немного времени всё обдумать. Главное, что они вместе, а значит и со всем остальным прекрасно справятся. Осталось только донести это до Дженсена.
+++
Сначала они вчетвером идут просто прогуляться на свежем воздухе. Данниль забирается на спину к Тому, устраивается там как на самой мягкой перине и счастливо дышит ему в шею. Джаред предлагает Дженсену прокатиться так же, но получает такой взгляд, который может убить на месте любого. Где только научился так смотреть? Джаред отстаёт и больше даже не заикается.
Вдоль набережной уже полно парочек и просто кутящих выпускников из других школ. Том с Данниль направляются в сторону водоёма, а Джаред берёт Дженсена за руку и кивает в сторону аллеи. У него другие планы на этот вечер.
– Пойдём, тебе понравится, – обещает он, и Дженсен удивлённо приподнимает брови.
– Падалеки, каждый раз, когда ты такое говоришь, случается что-нибудь ужасное. И вообще, только не говори, что снова хочешь искупаться в пруду. Тебе нельзя, у тебя тату!
– Нет, я не за этим, пойдём.
Они быстро сворачивают с главной улицы и петляют по тёмным подворотням, от которых, правда, становится совсем не по себе.
Дженсену, кажется, особенно:
– Слушай, если ты хочешь завести меня в тёмный угол и изнасиловать, то мог бы просто попросить, – нервно усмехается он. Джаред только фыркает в ответ, продолжая вести его дальше и дальше, пока не останавливается в нужном проулке.
– Кажется, здесь, – шепчет он, затем считает двери – пятая от места, где они стояли – и подходит, оглядываясь.
– Ты привёл меня к старому заброшенному невзрачному зданию. Ты собрался меня убить? – спрашивает Дженсен.
– Нет, изнасиловать, ты же сам сказал.
– Очень смешно.
Джаред без труда открывает старую ржавую дверь и пропускает Дженсена вперёд.
– Не бойся.
– Ага, конечно.
Он достаёт из кармана мобильник, подсвечивая себе путь дисплеем. Тусклого света не хватает, но это хоть что-то. Они поднимаются по большим парадным ступеням на второй этаж и поворачивают направо в двустворчатые двери.
– Где мы?
– Это старая филармония. Она не работает уже лет десять, здание продали для сноса и собирались строить здесь супермаркет, но работы так никогда и не начались, поэтому теперь оно просто обрастает пылью и паутиной.
– Вот этого-то здесь точно хватает. Зачем ты меня сюда привёл?
– Сыграть на органе и сделать предложение, – просто отвечает Джаред, Дженсен сжимает его руку. – Ну прекрати спрашивать, а то сюрприза не получится.
– Я не люблю сюрпризы.
– Все любят сюрпризы. И если тебе не понравится, ты всегда можешь сказать мне об этом, правильно?
– Ладно.
– Хорошо.
Их голоса эхом отдаются от пустых стен огромного помещения даже, несмотря на то, что они говорят в полголоса. Зал освещает льющийся сквозь большие окна свет фонарей, так что внутри достаточно светло. Наверное, раньше здесь было очень красиво. Джаред не знает наверняка, он застал это здание уже заброшенным.
– А это законно? Тут находиться?
– Здание никому не нужно. Хватит вопросов.
– Зануда, – в голосе Дженсена явно слышится улыбка. Джаред и сам едва удерживается, чтобы не заулыбаться в ответ. Это же его коронная фраза.
– Так, иди сюда, – он отпускает руку Дженсена, проходит в центр зала и смотрит вверх, стараясь встать точно под большой стеклянной люстрой.
– Собрался сбросить её на меня?
– Я тебя сейчас укушу, Дженсен, – Джаред берёт того за плечи, ставит рядом с собой, и снимает пиджак, чтобы расстелить его на полу и предложить Дженсену.
– Ты шутишь? Ты не шутишь, – тот со вздохом опускается на пол, ложится головой на пиджак и вопросительно смотрит на Джареда. – Ну? Что теперь?
– А теперь – жди!
Джаред подходит к окнам и дёргает за толстый шнур, зашторивая помещение – становится совсем темно. Он шарит руками по стенам в поисках рычагов, и, когда находит, даже сам замирает в предвкушении.
– Дженсен, закрой глаза, пожалуйста.
– Я и так ничего не вижу, придурок.
– Закрой.
Дженсен только вздыхает, и Джаред решает, что тот исполнил просьбу. Он включает рычаги, пару секунд глядит на потолок, а затем быстро подходит к Дженсену, ложится рядом и прижимается всем телом, обнимая поперёк живота.
– Открывай.
Когда Дженсен открывает глаза, Джаред даже дыхание задерживает, ожидая его реакции. Здесь есть, на что посмотреть: со всех сторон на громадную люстру светят прямые лучи света, который отражается в стекляшках и бьёт прямо в куполообразный потолок. Это выглядит чем-то средним между звёздным небом с северным сиянием и отблесками от диско-шара.
– Это наше с Томом секретное место. С детства. Ну, с двенадцати лет, с момента, как мы его обнаружили. Здесь мы делились секретами, клялись друг другу в вечной дружбе и обсуждали всё на свете. Мы здесь выросли…
Дженсен не перебивает, слушает внимательно, и Джаред продолжает:
– Когда мы были мелкими, это было нашей крепостью, волшебным замком. А потом… Потом мы начали взрослеть, всё стало меняться. Девчонки, команда, популярность и крутизна… развод моих родителей… мы не забыли про это место, но перестали сюда приходить. Однако мы поклялись, что это место всегда будет чем-то особенным, и что мы покажем его только тому, кто нам дорог. Я думал, что покажу это Сэнди… но не показал.
Дженсен громко сглатывает, когда Джаред утыкается носом ему в шею. Может, всё это излишне сентиментально, но сейчас… всё это кажется правильным. Джаред напуган, в панике, но Дженсен рядом – и всё становится на свои места. Всё так, как надо.
– Ты скажешь что-нибудь? – просит он, и Дженсен кивает, затем мотает головой и снова кивает.
– Очень красиво. Спасибо.
– И-и-и?..
– И – что?
– Ну, можно добавить, что «это очень романтично», «можешь поцеловать меня, Джаред», «я тебя тоже»?
– Можешь поцеловать меня, Джаред.
Дженсен улыбается, и Джаред немедленно так и делает.
– М-м-м, а мы не встретим здесь Тома? – спрашивает Дженсен.
Джаред фыркает.
– Нет, это место только наше сегодня. Мы с Томом… мы с Томом бросили монетку, я выиграл, он поведёт Данни куда-нибудь ещё.
– И-и-и тут он портит всю романтику, – смеётся Дженсен.
– Ты не веришь в романтику, придурок, – Джаред качает головой.
– Да… зато, как ни странно, я верю в тебя.
Он не дышит, когда Дженсен переводит взгляд на потолок и возится, стараясь прижаться теснее и лечь поудобнее. Кажется, тот только что сделал своеобразное признание. И от этого так хорошо на душе.
– Ты монстр, Эклз, – шепчет Джаред.
– Никто не говорил, что будет легко.
Они валяются так где-то около получаса, пока спина не начинает ныть. Джаред спохватывается и, бормоча под нос о своей тупости и неосмотрительности, помогает Дженсену подняться. Они выключают свет, выходят из здания и идут к Джареду. Когда они дома и раздетые, Дженсен льнёт к нему всем телом, целует в шею, облизывает, намекая на ещё более приятное продолжение и окончание ночи, но Джаред только целует его нежно в губы и нос и желает спокойной ночи.
– Падалеки, на выпускном все только и думают, что о сексе, а ты – нет? Что с тобой не так?
– Давай притворимся, что у меня просто не стоит.
– Это должно меня оскорбить, между прочим.
– Не на тебя не стоит. А… так… потом расскажу.
Дженсен бурчит, отворачиваясь, но Джаред прижимается к нему сзади, в позе «большой ложки», кладёт руку на живот и дышит в затылок. Дженсен вздыхает, кладёт свою руку поверх его, закрывает глаза.
Наверное, всё слишком быстро и как-то спонтанно, но Джареду кажется, что не смотря ни на что, они справятся. Они есть друг у друга.
+++
Джаред просыпается в холодном поту, резко разворачивается на постели и смотрит на мирно сопящего под боком Дженсена, тут же успокаиваясь. Ему снилось, что Дженсен куда-то исчез, что тупые придурки-альфы всё-таки не успокоились и нашли способы добраться, навредить, и то, что он почувствовал тогда, во время танца, ему просто показалось. Джаред смотрит на мирного и какого-то трогательного Дженсена, подперев рукой голову, и улыбается, притягивает к себе в объятия, целует в затылок.
– М-м-м, – отзывается тот недовольно, зарываясь носом в подушку.
– Спи, – шепчет Джаред, проводя кончиками пальцев по голому плечу и думая, каким он раньше был идиотом и какими умными были древние люди, считавшие омег чудами света. То есть, Дженсен, разумеется, не стал чудом света для Джареда, это было бы слишком сопливо и «не в его стиле», но… ладно, Джаред просто чувствует себя идиотом, да.
Осторожно отодвигаясь к краю кровати, он старается не беспокоить Дженсена, но не может напоследок не поцеловать куда-то в поясницу. Тот, может, и не почувствовал даже, а Джареду теперь хочется улыбаться.
Он уходит в ванную – хочется смыть с себя остатки неприятного сна и придумать, какое пробуждение устроить Дженсену. Минет бы подошёл прекрасно, но почему-то хочется чего-то такого…
«Откуда в тебе столько романтики, Падалеки?» – думает он, глядя в зеркало в ванной. – «В кого тебя превратил этот монстр? Ужас!» – он улыбается, понимая, что ему, чёрт возьми, нравится это глупое чувство влюблённости.
После душа он спускается в кухню, заваривает травяной чай, делает вафли и включает старый проигрыватель мамы, из которого доносятся нотки «La vie en rose» – жизнь в розовом цвете – Эдит Пиаф.
– Ну да, а что ещё могло бы быть? – Джаред фыркает, а когда Дженсен спускается в кухню, встречает его счастливой улыбкой и кивает на чай. – Завтрак для чемпионов.
– Чего это ты такой добрый?
– Просто выспался.
Дженсен дёргает плечом и присаживается за стол, сонно потирая лицо. На щеке его отпечаталась подушка, и даже это кажется Джареду безумно трогательным.
Тот, едва открыв глаза, берёт в руки горячую кружку и, сделав пару глотков, тут же блаженно стонет.
– Ох, чувак. Я люблю тебя, – бормочет он, и тут же испуганно замирает.
Смысл сказанного медленно вкрадывается в сознание, а когда достигает цели, всё, что Джареду остаётся – это улыбаться как последнему идиоту, глядя Дженсену в глаза.
– Я это вслух сказал?
– Угу.
– И... ты не должен как-то отреагировать? – Дженсен неловко отставляет чашку, упираясь взглядом в стол. Глупое и милое смущение, но оно так идёт Дженсену. Особенно сейчас.
– Это хорошо, – Джаред важно кивает.
– Хорошо? Это всё, что ты скажешь?
– Это хорошо, потому что так нам будет проще. Маленькому нужны мы оба. Ну, не то, чтобы я собирался тебя бросить или что-то типа...
Лицо Дженсена стремительно белеет, он сначала испуганно смотрит на Джареда, затем мотает головой, встаёт из-за стола и делает шаг назад, когда Джаред подходит к нему.
– Неужели ты сам ничего не чувствуешь? Пока нет?
Он обходит Дженсена со спины и кладёт руки ему на живот.
– Волк всегда чувствует, когда у него будет волчонок, – шепчет он в плечо, чувствуя, как Дженсен содрогается всем телом. Да, он и сам боится, но почему-то позитивные мысли затмевают страх и панику.
– НЕТ!
– Да-а-а...
– Мои родители тебя убьют, – бурчит Дженсен.
– Я женюсь на тебе, – Джаред усмехается.
– Я сам тебя убью.
– Ты не оставишь ребёнка без отца.
– Ты монстр, Падалеки.
– Ты любишь меня.
– Угу. Что нам... что нам делать? – голос Дженсена полон паники, сам он напряжён до предела, поэтому Джаред утыкается носом ему в шею, целует нежно в бешено пульсирующую жилку и обещает:
– Мы разберёмся. Мы справимся, Дженсен.
– Ладно... Да... наверное.
– Не наверное, а точно, слышишь?
– А колледж?
– Колледж остаётся, мелкий остаётся, я остаюсь. Ты с нами? Дженсен?
– Я, так и быть, рядышком посижу, посмотрю.
Дженсен тяжело вздыхает, но расслабляется, откидываясь Джареду на грудь, положив руки поверх его ладоней.
Так – хорошо, так – правильно.
The end